До чего дошел прогресс: Ароматы пота, крови и слез

Первый сигнал о том, что духи меняют ориентацию, общественность получила в 1994-м от Comme des Garçons. Во флаконе с их Eau de Parfum плескалось «лекарственное снадобье и наркотик». Предупреждению не вняли. Стоящая тогда за брендом антимоды пара Рэи Кавакубо и Эдриан Йоффе объявила войну классике. Взрыв антипарфюмерии прогремел через четыре года — вышел урбанистический Odeur 53, состоящий из 53 неживых запахов города: жженая резина, выстиранное белье, тонер, целлюлоза, горячий песок, окисленный металл. Это была победа копирайтеров над здравым смыслом. И химиков над природой. Теперь ароматы могли идти любой дорогой.

Вся история парфюмерии — это попытка человека забрать запахи у природы: у роз и жасмина, душистых трав и пряных смол. Их люди приручили, но любопытство пошло дальше. Можно ли извлечь аромат из медной монеты? А из влажных камней? Как отделить запах стекла от самого стекла? Вспоминается эпизод из «Парфюмера» Зюскинда, где Гренуй заболевает от того, что неживую природу нельзя обокрасть, потому что у нее нет ароматной сути, нет души. Однако на берегах реки Калинади, в Канаудже, издавна делают митти аттар с помощью дистилляции черепков от старых глиняных горшков в сандаловое масло. И пахнет божественно — как сухая пыль, на которую упали первые капли дождя.

Когда в XIX веке химики сумели выделить первые аромавещества (камфару, коричный альдегид, гераниол, ванилин, кумарин), парфюмеры по-прежнему создавали запахи природы: цветочных букетов и сырого леса, пармских фиалок и кожаных сумочек. Абстрактный характер духов нарастал постепенно. В начале ХХ века они стали все больше полагаться на синтетику (например, альдегиды Chanel № 5). А в конце века, когда в моду пришел унисекс, был сделан гигантский — и последний — шаг к киборгическим ароматам. Духи запахли абстрактной свежестью, водой, озоном. Морские L’Eau d’Issey Issey Miyake и L’Eau par Kenzo стали так популярны, что свежие парфматериалы входят сегодня во все композиции.

Компьютеры и смартфоны, техно и транс, хай-тек и минимализм, роботы и биотехнологии, коллайдер, теория Большого взрыва, гик-мода — все это повлияло на создание неживых ароматов. Тот же Escentric Molecules на основе синтетических молекул Iso Е Super, Ambroxan и Vetiveryl Acetate могут носить и киборг, и актер секс-символ. «В этих ароматных коконах человек отдыхает от навязчивости внешних запахов», — говорит их автор, немец Геза Шон. Самый свежий пример современного монококона — Monoscent G группы What We Do Is Secret, мускусный ароматический материал Galaxolide Super.

Искусство тоже поспособствовало развитию техногенных ароматов. И снова тут отличился Геза Шон. Его разработки для проекта Berlin, City Smell Research стали парфюмерным атласом Берлина: дым шашлыков и запах белья на веревке, ветер над рекой и женские духи. Творения Гезы, призванные симулировать запах пота, норвежская художница и химик Сиссель Тулос сделала арт-проектом Smell of Fear. Хотя им могли найти более прозаическое и практичное применение — к примеру, тестировать отдушки новых стиральных порошков.

Урбанистический курс на «новое натуральное» продолжили зачинатели Comme des Garçons с коллекцией ароматов Series 6: Synthetic. Флаконы Dry Clean, Garage, Skai, Soda и Tar адресованы жителям городов и призывают отречься от лесов и полей, раствориться среди стекла, алюминия и бетона.

Несмотря на растущую популярность, техноароматы все еще нуждаются в оправдании с помощью предметов вещного мира людей — ведь это они главные потребители, а не машины. Аромат распечатываемой коробки нового компьютера MacBook Pro вышел на рынок лишь годом позже духов Paper Passion с запахом свежеразрезанной книги. Но в обоих случаях запахам пластмассы и целлюлозы нужны человеческие нос и мозг, чтобы испытать радость от обладания.

Космической серии Nebulae компании Oliver & Co. тоже понадобятся живые глаза и носы. Барселонский гений-самоучка Оливер Вальверде создал запахи Туманностей Ориона и Карина, глядя на их снимки, сделанные телескопом «Хаббл». Трудно понять густой аромат пряностей и космических овощей, если не посмотреть на лилово-красный и зелено-голубой цвета, воспроизведенные Оливером по фотографиям.

Про космос, а точнее про Большой взрыв, рассказывает и коллекция итальянского бренда nu_be. Каждый аромат — впечатление парфюмера от химических элементов: водород Hydrogen [1H] легок и свеж, углерод Carbon [6C] пахнет теплом, ртуть Mercury [80Hg] — сталью, а медь Sulphur [16S] чем-то адски ядовитым.

Идеально неживой и стерильный аромат Secretions Magnifiques, Etat Libre d’Orange, на основе молекулы Azurone, пахнущей металлом и морем, описывают через жидкости живого организма: слезы, слюну, кровь, сперму. Автор идеи Этьен де Суардт и парфюмер Антуан Ли создали аромат-киборг, приписав металлу и воде человеческие свойства плакать, истекать кровью, испытывать оргазм.

Люди уже научили машины собирать запахи природы (технология Scent-Trek), анализировать их состав (газовая хроматография и спектроскопия) и даже воссоздавать ароматы по готовой формуле, записанной в компьютере (в крупных корпорациях смешивание композиций на 80–90 % роботизировано). Причем во всех этих делах роботы очевидно и намного превосходят человека. Единственное, что еще недоступно искусственному разуму, — понимание, почему один аромат может нравиться больше другого. И вообще, получение удовольствия от парфюмерии — прерогатива одушевленных созданий. Пока это так, роботы точно не будут пользоваться духами. Но это только пока.

Интервью
Добавить комментарий