Анна Меликян: «Я ненавижу быть в кадре»

1

Рената Литвинова не только снялась в фильме «Про любовь» Анны Меликян, но еще и интервью взяла.

У режиссера Анны Меликян всего-то четыре полных метра на счету. Но зубры отечественного кинопрома давно держат хрупкую женщину за серьезного игрока. В 2008-м ее трогательная мелодрама «Русалка» завоевала приз за режиссуру на кинофестивале «Сандэнс», трагикомедия «Звезда» победила в той же номинации на «Кинотавре» в 2014-м. А этим летом главный кинозал Сочи встречал овациями фильм Меликян «Про любовь». Угадайте, кому в итоге достался Гран-при фестиваля?

Новая картина — сборник новелл, где снялся весь цвет отечественного кино. Михаил Ефремов, Мария Шалаева, Евгений Цыганов, Александра Бортич, Владимир Машков, Юлия Снигирь и Юрий Колокольников — короче, кастинг из серии «удавитесь от зависти». Но и это еще не все. Сама (!) Рената Литвинова согласилась на главную роль лектора, объясняющего студентам «Стрелки», что такое любовь: гормоны, окситоцин, гипофиз, ну и так далее. На интервью с Меликян Рената тоже согласилась сразу. Говорили, понятное дело, о высоком.

РЕНАТА: Анна, скажите, у вас есть поклонник?

АННА: Та-ак, начинается. Рената, мы зачем сюда пришли?

РЕНАТА: Лично я пришла поговорить о любви.

АННА: Не обо мне то есть, да?

РЕНАТА: Именно о вас! Всем ведь интересно, влюблен ли человек, который снимает об этом фильм. Ходят слухи о вашем романе с…

АННА: Мне постоянно приписывают романы — пусть. Главное, чтобы с кем-то симпатичным, у меня тогда самооценка растет. Чего только про меня не болтали! Например, после съемок «Русалки» вышла статья, что я встречаюсь с Гошей Куценко. И вот звонит его жена Ира (Скриниченко, которая играла в «Русалке» подругу героя Евгения Цыганова): «Ань, я тут кое-что прочитала и подумала, что давненько тебя не видела. Пойдем выпьем, что ли». Меня тогда поразил драматургический талант журналиста. Логика была такая: у меня роман с Гошей, и, чтобы задеть его жену, я снимаю ее во второстепенной роли в «Русалке». То есть получается, что съемка у Меликян — это жестокое наказание для любой актрисы. (Смеется.)

РЕНАТА: А с нынешним-то поклонником что?

АННА: А можно мы про бизнес быстренько, а потом про любовь?

РЕНАТА: Нет, Аня, вы уж попробуйте ответить так, чтобы не стыдно было напечатать в журнале. Есть рядом человек, который вас любит?

АННА: А-а, который меня любит? Надеюсь, что есть. Хотя точно не знаю, у меня на все эти чувства времени нет.

2

РЕНАТА: Уверена, вы все успеете. И вообще, я тут вам наколдовываю, а вы отказываетесь.

АННА: Почему это отказываюсь? Колдуйте!

РЕНАТА: Итак. Пусть он будет состоятельный, красивый и, мне кажется, мачо такой. Нужно, конечно, еще, чтобы человек был фанатом кинематографа.

АННА: Ой, я и не знаю, как нужно. Запрограммируешь себе такого, а потом получится — любовь зла.

РЕНАТА: Какой-нибудь обыкновенный богач вас просто не поймет.

АННА: Почему вы думаете, что мне нужен богач? Я очень скромный образ жизни веду.

РЕНАТА: Понимаю, деньги — это обуза, конечно. Но я, например, люблю драгоценности. Вижу, вот и вы тоже.

АННА: Ну да, мне нравятся красивые вещи, хотя я вполне могу и без них прожить.

РЕНАТА: А как вы себя видите лет в 60?

АННА: Конечно, мне бы хотелось какого-нибудь старичка под боком иметь, чтобы ворчать на него. Люблю поворчать.

РЕНАТА: И чтобы помогал концы с концами сводить. У нас в кинематографе ведь совсем не платят.

АННА: Все умирают нищими. Этого я боюсь, кстати.

РЕНАТА: Зависеть от богача — тоже не самая завидная участь.

АННА: Верно. И еще пугает, что в нашей стране невозможно ничего прогнозировать.

РЕНАТА: Вы бы хотели снять фильм в Европе или в Америке?

АННА: Предложения поступали, но все зависит от материала. Пока интересного не попадалось.

РЕНАТА: То есть вы считаете, что режиссер — это художник?

АННА: Ремесленник скорее. Это ремесло, которому можно научиться. Вот Соловьев в своей мастерской готовил художников. Он приходил к нам и просто беседовал. И в какой-то степени мы выросли неучами — не знали, что такое восьмерка, как монтируются кадры, что такое ось.

РЕНАТА: И Соловьев не знает.

АННА: Я вот уже четыре фильма сняла, а до сих пор, когда на площадке супервайзеры и ассистенты начинают разбираться: «это же не в оси», не понимаю, о чем они, поддакиваю с умным видом. Конечно, хорошо знать термины, но и без них можно владеть профессией и даже делать вещи на заказ.

РЕНАТА: Значит, все-таки «не продается вдохновенье, но можно рукопись продать»?

АННА: В рекламе да, в кино — нет. Я получаю огромное количество предложений и всем отказываю, потому что просто физически тяжело все это успевать.

РЕНАТА: Мне кажется, вы держитесь очень крепко в рамках мелодрамы. Не думали поменять жанр?

АННА: «Про любовь» все-таки больше комедия. Я это поняла по реакции зала на «Кинотавре». Два часа непрерывного смеха!

РЕНАТА: Так. А порно вы могли бы снимать?

АННА: Снять можно что угодно, когда знаешь, ради чего.
РЕНАТА: Разумеется, ради себя, все художники снимают ради себя.

АННА: Если в моей жизни возникнут вопросы, которые я смогу решить только через порно, пойду в ту сторону. А пока обхожусь легкой эротикой.

РЕНАТА: Да, у вас много эротики. И вы отважно смотрите на голых актеров в кадре. Согласились бы у меня сняться голой?

АННА: Нет, конечно. Ненавижу быть в кадре.

РЕНАТА: Стесняетесь своего тела? Мне, как человеку старой формации, это вполне понятно.

АННА: Нет, не стесняюсь совсем — я полностью себя принимаю. А вы ведь у меня согласились сниматься.

РЕНАТА: Лучше не будем открывать тайну, я ли там голая стою или кто-то другой.

АННА: Зритель все равно сразу поймет.

РЕНАТА: Помню, как-то Балабанов попросил меня сняться обнаженной, и я сказала: «Леша, если тебе так надо, давай я разденусь вот здесь в комнате при тебе. Но зачем же там, при всех?» А он говорит: «Не надо в комнате, мне хочется там». Какое-то извращенное обладание через пленку. Я его очень обидела, отказавшись сниматься в «Грузе 200» и в «Морфии». Но я же не артистка, могу отказаться.

АННА: Главная отмазка, я поняла. Чуть что — сразу: «Я же не артистка». А после «Кинотавра» вам посыпались предложения о съемках? Ко мне многие подходили, спрашивали: «А что, Рената соглашается сниматься?» Такое впечатление, что режиссеры вас страшно боятся.

РЕНАТА: Да, меня опасаются. Но хорошие сценарии я готова рассмотреть.

АННА: Вот я не понимаю только, зачем вам, такой нежной женщине, самой снимать кино? Это же адски тяжелая профессия.

РЕНАТА: Это удовольствие. Сам процесс создания. Ты берешь и конструируешь какую-то свою параллельную реальность. Актерская профессия этого не дает. Там ты, наоборот, только и делаешь, что терпишь и ждешь, ждешь и терпишь.

АННА: Согласна. Кино дает то, чего ни одна профессия дать не может. Там все: философия, литература, фотография, изображение, текст, стиль, мода, музыка.

РЕНАТА: И наука, как в моей лекции про любовь.

АННА: У меня было несколько идей, как соединить в фильме разные истории. Но когда возникла мысль про лекцию, я сразу же о вас подумала. Пересмотрела кучу лекций, и все они — ужасное занудство. Конечно, там говорят умные вещи, но смотреть на это нереально скучно, поэтому вы казались мне единственным спасением.

РЕНАТА: Неожиданно. А если бы я отказалась сниматься?

АННА: Пришлось бы менять концепцию, что-то другое придумывать. Ну, а поскольку неудобно было предлагать вам одну только лекцию, заодно решили отдать вам на откуп целую новеллу.

РЕНАТА: Я бы и на лекцию согласилась.

АННА: Она соединила кино. Сейчас картина не воспринимается как альманах, потому что есть центральная героиня и в финале заканчивается ее история.

РЕНАТА: Да, сценарий приятный.

АННА: Рената, а вы сейчас сами пишете сценарии?

РЕНАТА: Только для себя.

АННА: Может, и мне напишете?

РЕНАТА: Договорились.

РЕНАТА ЛИТВИНОВА

Интервью
Добавить комментарий