В микроавтобусе по маршруту «офис 20th Century Fox — съемочная площадка в Пайнвуде», что к северу от Лондона, обсуждается главная интрига: после нескольких лет планирования Ридли Скотт наконец взялся за экранизацию библейской истории про Моисея. За режиссером водится слава сторонника «старой школы»: не в пример новому поколению выпускников киношкол, снимающему сцены любого жанра целиком на ядовито-зеленом фоне, в работах Скотта реальным декорациям и гриму по-прежнему отведено первостепенное значение. На пути до студии мы, «великолепная семерка» из международной прессы, перечитываем программу поездки и теряемся в догадках, как великий мастер собирается средствами бутафории — пусть даже и многобюджетной (цифра пока держится в секрете, но, по слухам, значительно превосходит бюджет «Прометея»), явить миру казни египетские и переход избранного народа через Красное море.
На долю Interview в этот раз выпала настоящая джеймсбондовская ответственность: стать единственным российским журналом, который киностудия пригласила на съемочную площадку. Фотографировать там, само собой, запрещалось под страхом расстрела репутации, и это моментально спровоцировало серию сдержанных шуток о прочих ограничениях: не трогать мумию Джона Туртурро, не кормить коз, которым по сценарию положено смотреть в камеру голодными глазами беженцев. В целом, до момента последнего поста охраны нам удавалось сохранять профессиональную невозмутимость и вести светскую беседу, однако высадка на территории «Фокс» в одну секунду превратила происходящее в первые кадры фильма про шоколадную фабрику Вилли Вонки (который, к слову, создавался здесь же): у всех, даже у матерых киножурналистов — горящие глаза пятилетних детей, восторг и прострация от этого сюрреализма.
За каких-то 76 дней, выделенных на съемки, помимо Пайнвуда, где расположились мастерские и павильоны с внутренним убранством египетского города, команда «Исхода» (и мы вместе с ней) отправится в Испанию. Там луноподобные пейзажи Альмеры и Фуэртевентуры будут попеременно принимать обличие то древней империи под началом фараона Рамзеса, то живописной библейской пустыни. Эффективность и скорость для «Фокс» — это все: параллельно на студии идут съемки еще шести будущих блокбастеров. Место и время — дорогой и ограниченный ресурс. На протяжении 16-ти недель до начала работ к «Исходу» шла активная подготовка. Под бдительным надзором мастера костюмированного кино Стефано Де Нардиса («Пираты Карибского моря», «Троя», «Принц Персии») в Марокко и Великобритании отшивались четыре тысячи костюмов. Более 200 британских компаний были вовлечены в различного рода субподряд: от производства бутафорского оружия до аренды животных на съемки. В это же время, будто план предстоящего сражения, разрабатывалась стратегия максимально эффективной последовательности съемки сцен.
Аналогия с армейскими подразделениями ненамного отличается от действительности: в один съемочный день на площадке могут находиться до 450 человек, и только 300 из них актеры. Бок о бок с ними трудятся учителя и воспитатели (в фильме принимают участие пятеро детей, между съемками подтягивающих школьную программу), пастухи, присматривающие за выписанным на студию домашним скотом. Есть также группа полевых юристов, с одинаковой невозмутимостью следящих за соблюдением прав и страховки детей, людей и осликов.
«Чтобы иметь общее представление о масштабе “Исхода”, — скажет Артур Макс, ведущий дизайнер фильма, — вам придется добавить к “Гладиатору” “Прометея” и еще половину “Робин Гуда”». Макс уже много лет работает со Скоттом, вышеупомянутые ленты оживали на страницах его скетчбука. Не похоже, что он преувеличивает. Примерно год после окончания съемок будет идти обработка материала. Фильм выйдет в прокат к следующему Рождеству. Ну а пока ждем, Interview делится впечатлениями со съемочной площадки, болтает с актерами о лягушках и засыпает в майках Exodus.
Кстати, на тот случай если вы броситесь бронировать билеты уже сегодня, уточним: «Исход» — не окончательно утвержденное название фильма. Морпеховский колорит библейского рабочего названия, который идеально подходит для описания масштаба операции великого генерала Рипли (так Скотта за глаза называют на съемках), возможно, немного смягчат, когда лента выйдет в прокат.
