К Деву у нас много вопросов. Этот музыкальный хамелеон известен под таким количеством псевдонимов, что, кажется, даже сумасшедшие дают меньше имен своим мизинцам. Test Icicles, Lightspeed Champion, Blood Orange — и это только то, что выпускалось (а есть еще проекты, которые не выходят за пределы репетиций). Каждый раз Дев начинает с нуля и каждый раз ловит все больше восторженных откликов. Со стороны это все кажется искусственно нагнетаемой мистерией, оттого интереснее узнать, что стоит за этим на самом деле.
К слову, московский концерт Blood Orange проходит в рамках вечеринки-запуска проекта Johnnie+Ginger Performance Platform by Johnnie Walker, которая положит начало серии бесплатных мастер-классов по танцу под руководством известных российских и зарубежных хореографов. Всем заинтересованным предлагается следить за хэштегом #JohnnieGinger в соцсетях.
Возвращаясь к самому Деву, его выступление организовано на закрытой вечеринке в Императорском речном яхт-клубе на Берсеневской набережной — место своим статусом и манерами сильно противоречит беззаботному отношению Дева к жизни. Он явно нервничает и от этого много смеется. Вопросы мы успеваем задать буквально за 20 минут до начала концерта.
Привет, у нас есть 15 минут?
(Смеется.) Понятия не имею! Я просто делаю то, что говорят эти ребята. (Кивает в сторону людей, которых девушки-организаторы при мне упомянули как «его директора».)
О’кей, прежде чем начнем, есть вопрос, на который я не смог найти ответ в интернете: хит I’m His Girl группы Friends — он про тебя? (В группе Friends заправляет девушка Дева, Саманта Урбани. — Interview.)
Не-не, мы с ней встречаемся полтора года. Так что, наверное, гм… про какого-то экс? (Смеется.)
Черт, как-то неудобно вышло.
(Смеется.) Ага.
Ладно, давай про тебя. К своему стыду, я только за подготовкой к интервью узнал, что ты играл в Test Icicles — группе, которая очень много значила для меня в 2005-м. Получается, у тебя в резюме два завершенных проекта — Test Icicles, Lightspeed Champion, а теперь ты занимаешься Blood Orange. Все абсолютно далеки друг от друга по звуку. Почему ты предпочитаешь революцию эволюции?
- Ммм… Я бы не сказал, что это революция. Да, со стороны, возможно, это выглядит так, но для меня это скорее просто постоянная смена имени. Смотри, мне было 17, когда я играл в Test Icicles. Я же не могу играть эту музыку сейчас, когда мне 28. А песни для Lightspeed Champion я придумал, когда Test Icicles распадались. Поэтому нет, это не что-то радикальное. Знаешь, у меня нет такого в голове, что хватит, наигрался, надо срочно придумывать что-то новое. Я имена всем этим проектам даю только по той причине, что имя должно быть — люди к этому привыкли. А мне всего-то нравится делать музыку, я выпускаю гораздо меньше, чем записываю. Мне всегда было все равно, будут ее слушать или нет.
И тем не менее ее слушают.
Да, это, конечно, приятно.
Старая аудитория, которую ты набрал с прошлым проектом, следует за тобой к новым?
Понятия не имею! (Смеется.) Никогда этим не интересовался, правда. Честно, тут нет никаких трюков, я не стараюсь никого заманить или обратить на себя внимание. Люди дорожат своим именем — мне все равно. Я не хочу, чтобы ко мне приходили в надежде услышать того, кем я был пять лет назад. Если для этого нужно постоянно менять имя и звук — что ж, я готов.
Все, что было, — это пройденный этап? Сейчас у тебя выглаженный безупречный поп-звук. Ты хотел бы вернуться к более сырому гитарному звучанию Test Icicles?
Ммм… Наверное, д- (Обрывает себя на полуслове.) Не знаю. Я не хочу повторять идею, но сам звук — пожалуй, да. Я недавно начал играть в хеви-метал-группе, и наш звук гораздо более шумный, чем даже у Test Icicles. Посмотрим.
Прости за стереотипы, но все твои предыдущие проекты были более «мужскими». Когда я услышал Blood Orange, мне показалось, что на вокале женщина. Откуда резкая смена пола?
Просто такая манера больше подходит музыке. Я же опирался на звук 1980-х, на то, что творилось на танцевальной гей-сцене. Ты не думай, что это какая-то запланированная стратегия, попасть в тренд там или что. Я вообще не думал, что первая пластинка Blood Orange будет выпущена. Лейбл сказал, что надо срочно выпускать. Ну и выпустил.
Проникновенный клип Blood Orange, поставленный Джиа Копполой (трек звучит в ее фильме «Пало-Альто»).
Отлично вяжется с твоим «я просто делаю то, что мне говорят эти ребята» в начале.
(Смеется.) Да, все так и есть.
Есть какой-то жанр или стиль, который тебе очень нравится, но который нельзя услышать в твоих работах?
Ммм, пожалуй, нет. Все, что мне нравится, довольно быстро отражается в новом материале. Впрочем, он не всегда выходит. (Смеется.) Но если ты возьмешь саундтреки и песни для других музыкантов, то даже мою любовь к классике можно раскопать.
По поводу других музыкантов. Помимо того, что ты тянешь свои проекты, ты немало пишешь и для других — Кайли Миноуг, Florence + The Machine, даже для Бритни Спирс пробовал. Это все в дополнение к продюсерской работе. Как так получилось?
Случайно. Я жил в Лондоне, а мой друг как раз был в этой тусовке, ну, где большие имена крутятся, и им нужен был музыкант, ну а я как раз музыкант вроде как. (Смеется.) В общем, завертелось.
Но у тебя это не просто хобби и подработка — кажется, ты занимаешься чужой музыкой почти столько же, сколько и своей. Обычно музыканты в итоге выбирают что-то одно. Ты не чувствуешь, что скоро сфокусируешься на чем-то определенном?
Не знаю. Нет никакого желания думать об этом. Давай посмотрим вот с такой стороны: мы все умрем. Так зачем кому-то в своем уме сознательно сужать свой путь каким-то планом, который, возможно, не сбудется? Я никогда не считал себя Артистом, Творцом, Музыкантом, у меня никогда не было позы. Я не могу позволить какому-то своему гипотетическому статусу влиять на свою музыку. Не хочу допускать мысли, типа, ну не-е-ет, это не то, чего от меня ждут. Я использую любые доступные способы, чтобы просто делать музыку. Это моя единственная амбиция.
С точки зрения написания песен синестезия — это благо или проклятье в конечном итоге? (У Дева частный случай — «цветной звук», восприятие определенного цвета при прослушивании звуков. — Interview.)
Благо. Раньше это очень отвлекало, приходилось учиться концентрироваться. Но в случае Blood Orange я применил это свойство своего организма, чтобы написать все песни. Я добился того, чтобы возникающая в моей голове цветовая палитра от их прослушивания была приятной глазу — ну, с дизайнерской точки зрения, что ли.
Раньше этого не пробовал?
Нет, никогда.
Если посмотреть на одни только цифры, кажется, что ты завершаешь проект через два альбома. В Blood Orange ты как раз столько и выпустил. Нам ждать чего-то нового?
Это только так кажется, ничего умышленного тут нет. Через 30 минут ты услышишь новые песни для Blood Orange. Я, правда, не знаю, что с ними делать — выпустит их кто-нибудь или нет. Посмотрим. Не хочу даже загадывать.
То есть в целом у тебя ни одной идеи насчет того, что будет твоим следующим шагом.
Нет, вообще ни одной. (Смеется.)
Удачи, Дев. Каким бы ни был твой следующий псевдоним.
(Смеется.) Спасибо!
